Вечер в старом городе Айзенштада Опции

[Iron]

Выношу на ваш суд эту небольшую зарисовку и буду очень признателен, если вы напишите ваше мнение относительно стиля и содержания этой работы

. Заводской гудок ознаменовал окончание рабочего дня, и аморфная масса усталых рабочих начала растекаться по вечерним улицам. Для бесконечного множества лоточников торговавших закусками и мелкой снедью начиналось самое золото время - усталые люди после трудного дня были не против немного перекусить, перед тем как приниматься за готовку ужина. Лоточники сновали между рабочими, пока толпа не рассасывалась, и на улицы выходили торговцы совсем иным, запретным товаром.

На улицах появлялись тёмные личности предлагающее краденное, запрещённые смеси, позволяющие чувствовать себя кем и чем угодно, потребители их услуг и конечно женщины, торговавшие собой. В вечерний час они зажигали свои зелёные бумажные фонарики, которые когда-то давно их обязало иметь правительство: «дабы обозначить падших женщин и не путать их с честными жёнами Айзенштада». Среди толпы пестревшей юбками и блузками были видны как разбитные женщины, смеявшиеся низким хриплым голосом, так и совсем молодые, юные девушки и даже пара престарелых матрон развязно улыбающихся беззубыми ртами прохожим. Кто-то из этих женщин ругался со своими «мамочками», иные оговаривали с покупателем цену своих услуг, где-то сутенёр предлагал важным с виду господам свой товар, но никто из всех участников этого действа не замечал молодых девушек, практически девочек, стоявших с фонариками окантованными узорами из голов различных ужасающих созданий.

Они были опрятно одеты, хороши собой, на их лицах и коже не было и намека на грязь, но в глаза у каждой застыли пустота и безропотность. Это были проститутки принадлежащие местному преступному синдикату - семье. Мафия, расположившая в самом сердце трущоб – омуте, зачастую за долги родителей, а иногда и силой принуждала девушек и девочек торговать собой. Из всех проституток старого города именно их участь была самой незавидной. Редко кто из этих несчастных доживал до совершеннолетия. Многие из них умирали от разнообразных болезней полового свойства, так как торговцы живым товаром продавали их услуги по нижайшей цене беднякам трущоб и рабочим. Бесконечные побои, запугивание сутенёров и недоедание сокращали и без того их недолгий век, а немногих выживших, дотянувших до семнадцати - восемнадцати лет семья забирала в свой особняк и их боле не встречали на улицах.

Немногим легче была жизнь тех, кого семья решала отправить работать в «средний пояс» старого города. Это были наиболее красивые девочки, за чьи тела можно было выручить неплохие деньги. Их семья старалась держать накормленными и в опрятном состоянии и, даже заботиться если считать заботой нанесение болезненных ударов которые не оставляют следов на теле. Услуги этих бедолаг, стоили недёшево и предназначались лишь для круга наиболее состоятельных клиентов. В тот вечер иной раз к ним подходили значительные господа, представлявшие услуги своих хозяев или приобретавшие их услуги для себя, иной раз подъезжала карета и обрюзгший мужчина, открыв дверь, изнутри приглашал девочку войти…

Грет было девять, когда её заметил один из людей принадлежавших семье, тогда хорошенькая девочка в обносках продавала цветы на пересечении двух улиц. Он купил у неё всю корзинку, а затем быстрой походкой ушёл по направлению к особняку. Вечером в убогое жилище, где она ютилась с матерью, ворвались несколько людей, и через два месяца Грет вышла на улицы с зелёным фонариком.

В свои пятнадцать лет она была очень хороша собой по виду никто не смог бы определить её ремесло, если не фонарик с монструозной окантовкой, который она держала в руках. Группа девушек семьи вместе с Грет, ждала клиентов, говоря цену, которую им обозначил Хельк, немногим подходящим людям: «Сто пятьдесят марок в час».

Незнакомый господин остановился подле неё и взглянул на девочку с высоты своего роста. Он был полным человеком, облачённым в большой, практически безразмерный плащ с дорогой шляпой на голове.

-150 марок в час господин.- Проговорила, Грет трясясь, она испытывал необъяснимое волнение от вида незнакомца, превосходившее даже ужас перед надсмотрщиком семьи.

На широком лице незнакомца появилась добродушная улыбка, и он протянул к ней свою руку.

-Не бойся дитя, скоро всё закончится. – Прозвучал его голос и Грет, почувствовала, как проваливается во тьму.

[aRUSt]

Чернушненько так. Не люблю чернуху.
Но стиль интересный, да.